Витаминный коктейль от мистера Уайта

Десять лет назад, 20 января 2008 года, в эфир вышла первая серия криминальной драмы «Во все тяжкие». В белых трусах и в дикой панике на экраны ворвался немолодой всклокоченный учитель химии и начал записывать на камеру слезливое предсмертное послание семье. На заднем плане выла полицейская сирена и безучастно желтела пустыня Альбукерке...
 
То, что стало происходить дальше, никак не укладывалось в рамки привычного представления о сериалах. Шоураннер Винс Гиллиган и компания, поправ все существующие законы построения телешоу, вкололи американскому ТВ сильнодействующий витаминный коктейль (или это был тот самый голубой мет?) и подсадили на «Во все тяжкие» миллионы ни в чем не повинных зрителей, заставив их вибрировать в тисках сладкой зависимости от новой серии на протяжении пяти лет. 

О том, что «Во все тяжкие» является одним из величайших сериалов всех времен, критики договорились еще задолго до его финала. Но и спустя десять лет мы видим, что ничего не изменилось. Историю мистера Уайта время от времени пытаются пересказать на свой лад многочисленные подражатели, иные шоу заимствуют у Гиллигана лишь отдельные приемы, на сценариях и режиссуре «Тяжких» учат студентов кинематографических вузов, но Хайзенберг пока может спать спокойно: его империя непоколебима. 
 
Отдавая дань уважения любимому телешоу, LostFilm.TV попробует разобраться в том, как драма «Во все тяжкие» изменила телевизионный ландшафт и какое наследие оставила потомкам.

«В поле — каждый колосок» 
 
Эстетический контекст, начиная с пейзажей и заканчивая аксессуарами персонажей, настолько тщательно и дотошно продуман, что любая соринка, пушинка или морщинка работают на образ и атмосферу. Освещение, тени, цвета, черно-белая и POV-съемка (из головы героя) имеют здесь такое же важное значение для раскрытия характеров, как их история и диалоги. Эта любовь к «каждому колоску» заметна даже на фотокадрах к сериям: мы видим не просто картинку, представляющую ту или иную сцену, но и то, что скрывается за ней. 
 
На представленном ниже фото из пятого сезона перед нами обычные супружеские покои, жена уже улеглась, муж только готовится. Но все не так-то просто. Уолтер (Брайан Крэнстон) сидит перед зеркалом лицом к лицу с тем, кем он стал, наедине со своей истинной сущностью и спиной к Скайлер (Анна Ганн). О чем он думает? Явно не о том, чтобы поскорее лечь к ней под бочок. В то же время выражение лица Скайлер и то, как она вцепилась в подушку, демонстрирует одновременно и ее понимание того, что они теперь друг другу чужие, и ужас перед этим человеком, и решимость дать ему отпор. Кто теперь вспомнит ту властную и непреклонную супругу, что в первом сезоне на день рождения мужа пичкала его вегетарианским беконом и отчитывала за слабохарактерность?..

По признанию Гиллигана, его команда часами обсуждала одежду персонажей в разных жизненных ситуациях, пытаясь с помощью цвета глубже раскрыть характер и даже настроение. Более того, одним из главных героев сериала можно назвать пустынные просторы Альбукерке с их жаркой желтой гаммой. Вкупе с классическим противостоянием плохого и хорошего, умного и еще умнее, опасного и еще опаснее это позволило Гиллигану назвать свое творение постмодернистским вестерном. И сегодня Альбукерке встал в один ряд с такими знаковыми для сериаломанов местностями, как город Балтимор или штат Луизиана. Forbes сравнил внимание к деталям в драме «Во все тяжкие» с яйцами Фаберже. Здесь нет ни одного лишнего кадра, ни одной лишней пуговки. Даже морщины на лице Брайана Крэнстона стали своего рода картой его моральных преобразований и украсили не один постер.

Проследить, как такой подход к деталям и цвету пробуют использовать те, кто пришел на смену мистеру Уайту, можно на примере сериала «Озарк», который заслужил сравнение с «Во все тяжкие» сразу после премьеры. В первую очередь благодаря сюжету, но не только. Если атмосферу в сериале Гиллигана создавал желтый Альбукерке, то в Озарке правит бал холодная сине-зеленая гамма. Места здесь глухие, а люди лихие, как бы говорит нам шоу, сгинешь — и поминай как звали... Кажется, красный цвет у костюмеров «Озарка» вообще под запретом.
 
Все лучше, и лучше, и лучше
 
Как метамфетамин Хайзенберга никогда не достигал стопроцентной чистоты, так и «Во все тяжкие» не был идеальным сериалом. А кто идеален? При желании можно и к «Шерлоку» придраться. Да, на протяжении всей трансляции велись ожесточенные дискуссии о переоцененности творения Гиллигана. Но при этом, в отличие от конкурентов и предшественников, в общем и целом «Тяжкие» становились с каждым сезоном все лучше и лучше. Учась на своих ошибках, сценаристы избавлялись от старых наработок и отважно воплощали новые идеи.

Злодеи и обстоятельства с каждым сезоном становились для Уолтера все сложнее и опаснее, и так продолжалось ровно до той поры, пока мистер Уайт сам не оказался злодеем и своим главным антагонистом. И все это, заметьте, подкреплялось ошеломляющей актерской игрой, недурственным экшеном и глубоким символизмом (помните розового мишку?). Большинство самых известных сериалов последних десятилетий в той или иной мере переживали спад зрительского интереса. Случалось это после первого сезона, в середине или ближе к финалу. Но только не «Во все тяжкие»: самый первый эпизод шоу посмотрели 1,41 млн человек, а заключительную серию последнего сезона — 10,28 млн.
 
Показать все, что скрыто
 
Создатели «Во все тяжкие» провернули какой-то хитрый фокус с тем, что в индустрии ТВ принято называть cold open. Cold open — это небольшой тизер, который показывают перед открывающими титрами. Подавляющее большинство сериалов таким образом дает представление о том, что мы увидим либо в самой серии, либо в целом в сезоне. «Во все тяжкие» пошли дальше: они стали открывать зрителю новые уголки мира Уолтера Уайта. Иногда это было похоже на короткометражку, не имеющую ничего общего с событиями текущего эпизода, иногда нам давали взглянуть на сюжетные точки, до которых мы будем добираться в течение нескольких недель. А одну серию и вовсе открыл чудный музыкальный номер — задорная песенка “The Ballad of Heisenberg”, в которой пелось о том, как в Нью-Мексико нарисовался некий барыга, отобравший хлеб у местного картеля, и как этот картель теперь расстраивается и негодует.

С точки зрения производства шоу снимать такие независимые от сюжета cold open очень удобно, ведь в работе над ним можно не задействовать главных актеров. И сегодня этот удобный прием используется повсеместно: от «Ходячих мертвецов» до их спин-оффа, от «Колонии» до «Пастыря», а еще в «Это мы», первом сезоне «Американской истории преступлений» и, что не удивительно, в «Лучше звоните Солу». Очень интересно наблюдать за тем, как одна оригинальная фишка становится фактически вирусной, как шоураннеры играют с новым типом повествования и тем самым дают нам возможность совершить более глубокое погружение в историю сериала, так сказать, разнообразить наше эмоциональное меню.
 
Причуды трансформации
 
Споры о том, хороший Уолтер Уайт человек или плохой, велись на протяжении всех пяти сезонов. Даже первое появление героя вызвало неоднозначную реакцию: для кого-то он был добрым семьянином, для других — слабаком и неудачником. Но то, что стало происходить с Уолтом дальше, задело за живое всех. Его поступки могли вызывать одновременно осуждение и одобрение, отвращение и уважение, ужас и восхищение. Но самое волнительное — его трансформации дарили нам понимание того, что мораль — штука тонкая. Вместе с мистером Уайтом мы переживали все эти сладостные моменты ее податливости, уступали ее гипнотизирующей двусмысленности, падали в теплые объятия этой обходительной чаровницы.

Да, антигерои на ТВ не новость, и, конечно, мы помним и любим Декстера Моргана, Омара Литтла, Тони Сопрано. Но все они в финале представали теми же личностями, что и в первых сериях. А метаморфозы героя Брайана Крэнстона были прописаны сценаристами так ювелирно, что мы почти не замечали, как велись на них. Сначала испытываем глубокое уважение к человеку, намеренному обеспечить семью перед уходом, а потом он начинает убивать, но ведь это оправданные убийства, не так ли? И вот крови на руках Уолтера Уайта становится все больше, и оправдывать его становится все сложнее (особенно после Джейн и Брока), но мы так привыкли ему симпатизировать...

И в какой-то момент уже не сценаристы, а сами зрители начинают напропалую реабилитировать Уайта в своих глазах. Даже когда стало очевидно, что ничем хорошим это не кончится, в глубине души мы ждали, что все обойдется. Таким образом, Уолтер прошел невероятно извилистый путь от одного человека к другому, его личность полностью изменилась, и это было логично, предсказуемо, но все равно в финале подействовало как холодный душ. До «Во все тяжкие» ничего подобного шоураннеры делать не осмеливались. 

Он нам не нравится
 
И если первое фундаментальное правило любого сериала гласит, что главный герой не должен меняться, то второй незыблемый постулат таков: он должен нравиться. «Во все тяжкие» нарушили и второе правило тоже. Доводить своих героев до крайностей горазды были многие продюсеры, но каждый раз нам предъявляли недостатки, которые понятны зрителю. Те же Хаус, сестра Джеки или Декстер. Мы прощали им все по многим причинам: некоторые из них заставляли нас смеяться, другие поступали неправильно, имея оправдывающий мотив. Как бы то ни было, сценаристы делали все, чтобы главные герои оставались нам симпатичны, даже совершая ужасные вещи. Уолтер Уайт, однако, утопил свою привлекательность в той же реке, возле которой убил своего партнера Майка Эрмантраута. Старину Майка, который, хвала богам, вернулся в «Лучше звоните Солу».

Этот сюжетный ход не был сценарным просчетом или попыткой поиграть с рейтингами. Гиллиган всегда говорил: «Я хотел взять милого школьного учителя и превратить его в Серпико». Ему удалось. Когда мы только познакомились с Уолтом, он был без штанов и напуган до чертиков. В противогазе и с голыми ногами он выглядел жалкой пародией на человека, беспомощный и абсолютно никчемный. Мужчина, которого мы видели в финале сериала, был другим. Наркобарон, убийца, глава криминальной империи, сам способный напугать до чертиков кого угодно, а потом и убить. Если бы этот Уолт версии 2.0 встретился с тем плачущим в пустыне лузером, он бы очень долго смеялся. А потом растворил бы его в бочке с кислотой — просто из милосердия.

Изначально Уолтер хотел просто немного больше денег, но потом он захотел все. Он желал быть самым важным, умным, опасным человеком в комнате, и ради этого был готов отказаться от семьи. То есть от того, за что сражался в начале пути. Короче говоря, в итоге он стал законченным подонком. Согласно законам ТВ, такой фортель не должен был сработать, ведь в своих гостиных мы хотим видеть только приятных или хотя бы понятных героев. Мы бы не стали приглашать Уолтера в дом, если бы не планировали научить своих детей варить мет. Тем не менее это было самое великое превращение главгероя в главзлодея на телевидении, и пока никто не пытался его повторить.

Нет смысла искать сегодня сериал, способный затмить «Во все тяжкие». Заимствовать или отдавать дань уважения пытаются многие, но пока мы получаем в лучшем случае 70-процентный мет. А вот что действительно стоит сделать в юбилей одного из величайших шоу на планете, так это пересмотреть его в хорошем качестве на большом экране. Ведь только так можно увидеть все, что было пропущено при первом, жадном и нетерпеливом поглощении забористого витаминного коктейля от мистера Уайта.