«Мы снимаем про серийных убийц, а не для них»

Дэвид Финчер сделал карьеру, копаясь в отклоняющихся от нормы умах и показывая это в своих фильмах, таких как «Семь», «Бойцовский клуб», «Девушка с татуировкой дракона», «Зодиак» и «Исчезнувшая». Однако сам он говорит, что его новый проект, сериал «Охотник за разумом», не о психопатах, а о людях, которые придумали, как их ловить. Финчер выступил не только продюсером, но и режиссером нескольких эпизодов шоу Netflix об агентах ФБР, бравших интервью у убийц типа Чарльза Мэнсона, чтобы лучше понять их психологию и в будущем использовать эти знания для поимки подобных личностей.
 
Сюжет шоу основан на реальных событиях жизни агентов ФБР, описанных в книге Марка Олшэйкера и Джона Дугласа, которые раскрыли и активно использовали сам термин «серийный убийца». Режиссер отдельно отметил, что старался излишне не погружаться в детали этих ужасных преступлений: «Я много раз в процессе создания драмы говорил, что мы снимаем сериал о серийных убийцах, а не для них».

В интервью Дэвид Финчер рассказал о своем отношении к клейму режиссера фильма о маньяках, выборе Джонатана Гроффа на столь непривычную для него роль, а также порассуждал о том, почему все сегодня так одержимы правдивыми криминальными историями.
 
Как вы решили принять участие в работе над этим шоу?
 
Меня привлекла сама идея о том, что однажды в ФБР, этой монолитной, колоссально бюрократической организации, кто-то вдруг сказал: «Есть вещи, которые мы не можем сформулировать и потому не понимаем. Как мы собираемся защищать людей от маньяков, если даже не догадываемся, каким образом это работает?». И даже несмотря на то, что весь отдел начинался в подвале как нечто маловразумительное он все же его создал. Также меня заинтриговало то, что для истинного познания своего врага агентам нужно было вживаться в логику этих чудовищ. Они должны были научиться по-человечески беседовать с монстрами.

Сериал рассказывает еще и о некоем переходе от объяснимых преступлений к бессмысленному насилию. Считаете ли вы, что этот поворот действительно имел место? Или такое насилие было всегда, просто в те годы ФБР впервые обратило на него особое внимание?
 
Я думаю, что серийные убийства и садизм существовали всегда. В Восточной Европе мифология, связанная с вампирами или оборотнями, вероятно, является побочным продуктом такого поведения. Изуродованное тело, найденное в лесу, должно было быть приписано кому-то. Мы позволили подобным фактам стать мифологией, но такие случаи, скорее всего, больше связаны с психосексуальными расстройствами, чем с ликантропией*.
 
Насколько сериал близок к реальной истории?
 
Джо Пенхолл нам сказал: «Думаю, что справлюсь лучше, если у меня будет свобода действий, чтобы я мог взять некоторые черты этого человека, а другие — у того, и создать нового персонажа». Это мы и сделали. Многие интервью с серийными убийцами были перенесены на экраны дословно. Например, интервью Кемпера и Мэнсона — все они прекрасно задокументированы. Мы старались быть как можно ближе к реальности, чтобы сохранять драматический накал.

Почему ваш выбор пал на Джонатана Гроффа, известного гораздо более легкими и позитивными ролями?
 
Мир, представленный в нашем сериале, намного суровее, чем в его предыдущих проектах. Но я точно знаю, что Джонатан может делать гораздо больше, чем просто петь и танцевать. Мне очень понравилось работать с ним. Я им совсем не управлял и даже не представляю, каково это — руководить таким актером. Я просто объяснял ему обстоятельства и отпускал ситуацию. Труднее всего было постоянно говорить ему: «Прекрати улыбаться!».
 
Что вы думаете о настоящем криминальном буме на ТВ?
 
Я думаю, что эта тема так всем нравится потому, что многие из нас в глубине души считают себя детективами...

Почему люди сейчас больше заинтересованы подобными вопросами?
 
Потому что сейчас существует больше возможностей раскопать горячие факты. Больше доступа к тому, чтобы узнать, чем занимались те же убийцы на следующий день после преступления. Не очень здоровая ситуация. В лучшем случае интерес людей к реальному преступлению — это желание понять, почему мы ведем себя так, а не иначе.
 
Такова цель вашего шоу?
 
Думаю, да. Зрители хотят видеть больше подробностей уголовных дел, но в какой-то момент мы обязаны спросить себя: «Ведь это обыкновенное любопытство, так ли важны детали? И чего мы хотим: узнать больше о человечестве или о бесчеловечности?». Это всегда сложно. Так что вопрос заключается только в том, собираетесь ли вы быть частью решения или частью проблемы.

Вас раздражает то, что некоторые вешают на вас ярлык режиссера фильмов о серийных убийцах. Вы переживали, что «Охотник за разумом» укрепит этот образ?
 
Я взялся за этот проект, несмотря на ярлыки, потому что он не о серийных убийцах. Мы говорим об агентах ФБР и о том, как они смогли посредством применения эмпатии понять подобных людей. Это меня и заинтриговало. Мне в фильмографии не нужен очередной маньяк. Дело не в этом. Например, в том же «Зодиаке» вы никогда не узнаете, кто он. А в нашем шоу он прямо здесь, и он может поговорить с тобой.
 
* — психиатрический синдром, при котором больному кажется, что он превращается или может превращаться в животное.
 
Источник: Time